Хранитель Зоны - Страница 50

Дополнительные проблемы могли создать сталкеры. Узнав, что Большой мир открыт, они будут ломиться туда снова и снова, и военные так усилят охрану, что мышь не проползет. А потом Фрайб договорится с правительством, и ему отдадут Зону на откуп. В этом Маузер не сомневался: правительство получит свою выгоду в виде армии бессмертных воинов, которых будет поставлять Фрайб, и перспективу создавать миры. Кто откажется присягнуть Фрайбу, сначала попадет в опалу, потом – в стиратель.

Перспектива безрадостная. Было бы намного проще, если б кто-то помогал извне. Но Артюхов не склонен к благотворительности, а Оля вряд ли знает, что тут происходит.

– Что твой ворон налетал? – спросил Маузер у Игарта.

Парень совсем осунулся, нос заострился, глаза ввалились, как у тяжелобольного, он неохотно перевел взгляд и пожал плечами:

– Все так же. Тишина. Армада Фрайба остановилась на подходах к поясу тумана и чего-то ждет. Я направил птицу к лакокрасочному заводу, но ворон устал и постоянно отдыхает. Мне самому интересно, что там.

Игарт остановился, с тоской посмотрел на юг и зашагал за Маузером.

– Понимаешь… как бы сказать, – полушепотом говорил он. – Я лишь частично человек. У меня есть воспоминания Артюхова, а своего ничего нет, неделя жизни, и все. Вот у тебя характер сформировали события, а я – синтетическая личность, мой создатель – сволочь еще та…

– Ага, – поддержал его Маузер. – Такому даже не помолишься. Но ты молод, у тебя впереди долгая и, надеюсь, счастливая…

Оборвав свою речь, Маузер приложил палец к губам, указал вперед и попятился с дороги. В знойном мареве расплывались человеческие силуэты. Игарт тоже ретировался в придорожный бурьян. Фрайбовцы сменили черную униформу на камуфляжи – трудно сказать, враг впереди или друг, потому решено было затаиться.

Захрустела пожелтевшая от зноя трава, кузнечики брызнули в стороны, один ударился о щеку и отскочил. «Опять репьев наберемся», – подумал Маузер и залег, не сводя глаз с дороги.

Незнакомцы шли бесшумно. Ни голосов, ни даже топота. Показался первый человек. Двигался он рывками, будто с трудом преодолевал сопротивление воздуха. Нет, это не фрайбовец, уж слишком он нелеп: высок, худ, сальные волосенки топорщатся, белая рубаха небрежно заправлена в брюки со стрелками, очки с толстыми линзами напоминают телескопы. Мужчина походил на Шурика из «Кавказской пленницы». Ни автомата, ни даже ножа у него не было. И что такое недоразумение делает в Зоне?

Игарт, затаившийся рядом, побелел и вытаращил глаза. Над его верхней губой выступили капельки пота. Казалось, что еще немного, и от страха его разобьет кондратий. Вскоре Маузер понял, в чем дело – «Шурик» повернулся. Гроздья глаз свешивались на щеки, переплетенные нервы уходили в глазницы, рот был зашит небрежными стежками. За ним следом, точно так же, рывками, шли дети. Десятки пухлощеких малышей от трех до семи лет с выдавленными глазами и засохшей кровью на щеках. Будто по команде они разевали рты и вертели головами, выискивая поживу. Белокурая девочка с огромными синими бантами замерла напротив убежища.

Маузер завороженно смотрел ей в глазницы. Стоило шевельнуться, вдохнуть неловко, и она заметит его. Здравый смысл подсказывал, что детей не стоит бояться, они не самостоятельны, мозговой центр – «Шурик».

Процессия двинулась дальше – долговязый мужчина и разномастные детские затылки. Картина была настолько противоестественной, что по спине продрал мороз.

– Воспитатель, – прошептал Игарт, когда существа удалились. – Если бы он нас заметил, не отбились бы. Они неубиваемые, их можно только ослепить, что довольно непросто.

Маузер встал на четвереньки, отряхнул с одежды траву.

– Каким извращенцем надо быть, чтоб такое придумать! Зачем все это создавать? Неужели не достаточно аномалий и пары-тройки видов мутантов, чтобы сталкеры получали боевые навыки? Тут же количество нечисти зашкаливает.

Игарт объяснил:

– Изначально Зона была недоработанной хоррор-игрушкой, эта локация – материнская. Потом мы… то есть, Артюхов и Фрайб, поняли, что могут оцифровывать людей, и решили не заморачиваться, использовать то, что уже готово. Вблизи военного городка никто не живет. Полагаю, из-за воспитателей и мистики. Иногда там отсиживаются мародеры и прочие асоциальные элементы, но, сам понимаешь, недолго. Долго никто не выдерживает.

– Кто бы сомневался. Слушай, а что, если бы воспитатель нас увидел?..

– Выдавил бы тебе глаза, и твоя тушка таскалась бы за ним, а ты респаунился бы где-нибудь. Они довольно неповоротливы и зона агра у них – метров сто. Если ты дальше, они тебя просто не увидят.

– Н-да. Что нас еще веселенького ожидает? – Маузер недоверчиво огляделся.

Стрижи пропали. Небо будто выгорело, как трава на лугах. Вдалеке темнела смутная полоса леса, а за ней клубился туман.

– Призраки, они неприятны, но безвредны. Больше ничего сказать не могу, Артюхов знает, что они есть, но в их разработке не участвовал.

За время, проведенное в Зоне, Маузер привык к разрухе и запустению, но когда заглянул за бетонные плиты, окружавшие военный городок, невольно поежился.

Одинаковые двухэтажные дома с плоскими крышами напоминали огромных издохших гусениц. Туман тут висел клочьями, некогда белые стены почернели и покрылись сантиметровой плесенью. Маузер приготовил датчик аномалий, повел плечами, ступая на землю с поваленной бетонной плиты. Игарт с хрустом раздавил сыроежку, цыкнул зубом. Автомат он держал наготове, хотя, наверное, понимал, что бесполезно. Здесь свой мир, локация в локации, привычные мутанты не любили сюда забредать.